– Что вы можете сказать о силе молитвы, которой обладали церковные люди во времена гонений?
– В тюрьмах за нами так сильно следили и так притесняли, что мы не могли обращаться никуда – только вверх, по вертикали, к Богу. Человек сильнее всего молится в напастях. А в тюрьме действительно были великие напасти!
Молитвы узников принимались Богом, узники были угодны Богу, и потому Он их укреплял. Так что при всех ужасах, при всей злобе, которые обрушивались на несчастных заключенных, они все-таки сохраняли в душе безмятежность и радость, которой неоткуда было прийти, кроме как свыше, от Бога. Молитвы узников были, наверное, сродни молитвам святых пустынников и мучеников, сжигаемых на костре: под ними пылал костер, а они были веселы, они служили Богу и благодарили Его за эту свою жертву, которую они приносят Ему, пред Ним.
Примерно такими же были и эти молитвы в тюрьмах для очень многих узников. А нам, внешним, их молитвы и пережитое внушают мысль, что нужно смиряться, браться за труды, нести подвиги, насколько это возможно: посты и молитвы, поклоны, терпение оскорблений, наносимых нам в жизни, терпение безропотное. И тогда наши молитвы принимаются Богом, как молитвы узников.
Архимандрит Софиан (Богиу)